Видео смотреть бесплатно

Смотреть 365 видео

Официальный сайт fresher 24/7/365

Смотреть видео бесплатно

Независимая Литературная Премия 'Дебют'

Документы
Лица премии
Публикации
2004
2003
2002
Издательская программа
Пресса о премии
Новости
Обратная связь
Фонд "Поколение"
Новый литературный журнал


Публикации



Публикации


Анатолий РЯСОВ - Три ада (фрагмент романа)



Прогуливаясь по александрийским улицам, я зашел в книжный магазин. В Москве прогулки по книжным - это удовольствие, в Египте - пытка. Здесь полки переполнены книгами, но, как правило, большинство этих инкунабул - просто макулатура. Когда же ты спрашиваешь продавца об интересующей тебя книге, он неизменно дает утвердительный ответ и через минуту притаскивает нечто, не имеющее к названной тобой работе ни малейшего отношения, приносит в надежде, что ты не сумеешь разобрать арабского названия. Хорошие книги изредка попадаются, но стоят очень дорого, мало кто может позволить себе приобрести их, что, разумеется, влияет на уровень эрудиции населения.

Меня весьма позабавило наличие старого журнала Man's Health на русском языке с живописным заголовком на обложке - "Оргазм: считай до 56!". Частичка русской словесности... Но дальше было еще занятнее. Я прикупил экзотическую брошюру - "К критике политической экономии" на арабском языке и с портретом Энгельса на обложке, а также арабоязычное "Преступление и наказание" с бросавшейся в глаза иллюстрацией, изображавшей повесившегося Раскольникова. Других заинтересовавших меня книг не было, но я заметил весьма привлекательную девушку. Продавщица в этом магазине. У нее были волосы цвета красного дерева, вероятно, подкрашенные хной. Открытое платье обнажало смуглые точеные плечи и тонкую шею темно-оливкового цвета. Она обернулась и внимательно посмотрела на меня. На вид - не более восемнадцати лет. Наверное, она в два раза моложе меня. Первая по-настоящему красивая девушка, увиденная мной в Египте, все арабки в этой стране обычно выглядят ужасно, впрочем, она больше походила на яванку, чем на арабку. Рабыня с острова Ява. Неожиданно она подошла ко мне, произнеся следующее:

- Мое имя - Зайнаб. Через двадцать минут мы закрываемся, подожди меня на улице.

Это уже становилось интригующим. Женщины слетались на меня, словно мухи на кучу дерьма. В каждом городе по бабе. Любопытные трофеи. Через двадцать минут она действительно появилась на улице. Я решил поймать такси и поехать с ней к себе в номер, однако она заявила, что сначала хочет со мной поужинать. Я не знал никаких рестораций, и мы пошли туда, куда захотелось ей. Это место оказалось невероятно мажорным и дорогим. Ресторан в самом центре Александрии, устроенный наподобие европейских. Мы прошли и сели за небольшой столик на двоих, покрытый кружащатой виссонской скатертью, бороздчатой, как повязка сфинкса, на столике мерцали две тонких свечи, покоящиеся в узорчатых серебряных канделябрах. Официант тут же принес меню в бордово-золотистом переплете. Моя спутница грациозно приняла список блюд из рук гарсона и заказала перепелиные яйца, фаршированные икрой, на салате из креветок, фрикасе из кур, а на десерт - фруктовый салат, я же ограничился холодной закуской из семги, кроме того, попросил принести бутылку красного вина, которое сразу же было разлито в хрупкие бокалы, в них отражался огонь свечей. Заказывать это вино к рыбе, по-моему, было не очень принято в этом пристанище гурманов. За некоторыми из соседних столиков, потягивая через трубочки разноцветные ликеры, сидели посетители, одетые в вечернюю одежду, вкрадчиво переговаривающиеся друг с другом и томно улыбающиеся. Я чувствовал себя персонажем из романа Пруста. Единственное - наш внешний вид совершенно не соответствовал всеобщей чопорности.

Я ненавижу подобные места. Это какое-то святилище снобов, пристанище скота, прибежище манекенов, средоточь пошлости, обитель пустоты. Существа, посвятившие всю свою жизнь заледенелому покою и воспеванию сырых углов. Искусственный свет на бумажных цветах. Пот напомаженных туш. Накрытая протканной золотом и серебром парчой теплая блевотина. Сгнивший мед. Жир сердец. Меня всего трясло изнутри, я никак не мог дождаться, пока она сожрет свой вонючий ужин, чтобы уйти из этого гнидного гнилища, воздух которого был пропитан трупным запахом, но Зайнаб, похоже, и не думала торопиться, судя по всему, она была здесь в первый раз и собиралась насладиться происходящим сполна. Она требовала от меня какой-нибудь новый тост каждый раз, как только я поднимал бокал. Ужин тянулся медленно и мучительно, словно пытка. Наконец, когда уже начало темнеть, она приняла мое предложение продолжить вечер в более непринужденной обстановке. Я выложил почти все свои деньги за счет, который принес официант. Плевать! Мне их все равно толком не на что тратить...

Минут через пятнадцать мы уже входили в отель. По пути нас облепили толпы нищих, она брезгливо посмотрела на них, я произнес "барра, барра!", и мы поднялись по блестящим ступенькам. Мне чуждо здешнее презрение к нищете, но я не говорил бы "прочь!" всем подряд, если бы мог быть хоть на секунду уверен, что отличу мольбы от притворства. Здесь все поголовно просят денег, от грязных баньянов до толстопузых эфенди - все одержимы алчностью и жадностью. Я даже придумал скороговорку в ответ на это - "Ма фиш бакшиш, ма фиш 'аыш…" - "Нет бакшиша - так и хлеба ни шиша…"

На мое горе именно в тот вечер в гостиницу нагрянула свадьба, кто-то отмечал праздник в нашем отеле. "О боже! Второй раз я этого не вынесу! - решил я, - Мне уже хватило коптов!". На этот раз женились, по видимости, какие-то местные аристократы. "Яванке", разумеется, захотелось посмотреть на происходящее. Казалось, она мечтает о такой жизни. Наслаждение роскошью было у нее в крови. Толпы гостей шныряли по холлу отеля, все веселись, обнимались, шутили, улыбались, делали друг другу комплименты, целовались, острили, поздравляли. Дамы в летних шляпках обмахивались похожими на хвосты павлинов веерами. Вероятно, ужин уже закончился, потому что гости ждали десерта, его должны были принести прямо в холл. Повсюду - вечерние платья, бриллианты, фраки, запонки, улыбки, цепочки и серьги. Тапер неустанно терзал инструмент, наигрывая что-то в до-мажоре. Потом мы увидели новобрачных, на невесте было длинное ослепительно белое платье, украшенное живыми, едва распустившимися бутонами молодых пионов, оно касалось сверкающего мраморного пола, невеста была ничего, правда, ее лицо покрывал сантиметровый слой побелки, но все же... Многие в очередной раз прослезились, обсуждая, как она красива. Жених был выряжен в черный фрак, в петлице которого красовалась веточка жасмина, его ботинки были отлакированы до зеркального блеска, в них отражался его тщательно выбритый подбородок. Типичный довольный собой самец; говорящая обезьяна во фраке. Тональность до-мажор уже действовала на нервы, создавалось впечатление, что у рояля отсутствуют черные клавиши.

Наконец, вынесли десерт, кондитер, видать, сильно попотел. Я услышал отвратительнейшее Wow! моей спутницы. Десерт представлял собой огромный торт, вызвавший полный восторг всех присутствовавших: это было многоярусное сооружение, нижнюю часть которого составлял сделанный из безе дворец, осыпанный кокосовой стружкой и засахаренными лепестками роз; на картонных колоннах этого замка держалась средняя часть, состоящая из трех идентичных пирамид, изготовленных из вафель, теста и шоколада, окольцованных вздымающимися кружевами взбитых сливок и украшенных апельсиновыми дольками, цукатами и орешками; пирамидки поддерживали верхний этаж, представлявший собой огромное пирожное-корзиночку, похожее на небольшую розовую лодочку в форме сердца, колыхавшуюся в волнах нежно-голубоватого крема, украшенного тонкими дольками киви, инжира, ананаса и политого шоколадным соусом; внутри этой элегантной гондолы находились две фигурки, символизировавшие жениха и невесту, а в ногах у них сидел миниатюрный амурчик, державший в руках крошечный лук и стрелы. Плывите в новую жизнь, влюбленные, навстречу бесконечному счастью! Вспоминаю свой развод. На торт сразу же нацелилась жадная масса кипящих слюной ртов. Они готовы были наброситься на него, словно свиньи на трюфели. Очень скоро весь торт был рассортирован по небольшим блюдцам и вместе с кофе и чаем подан гостям, даже нам предложили отведать сего сладкого таинства. Жирные рты плели слюной кружева. Само собой, Зайнаб не стала отказываться. Нам достались куски из нижней части торта. Безе хрустело во рту, раскалываясь на сотни кусочков. Моя спутница заметила, что кофе в сочетании с этим лакомством приобретает неописуемый восхитительный вкус. Ах, ах...

В конце концов, мы все-таки зашли в мой номер. Я не верил в это. Если бы я с самого начала знал, что придется пережить этот ад, то точно не стал бы дожидаться у магазина виновницу моего рака мозга. Меня уже настолько достал вечер, что я моментально стащил с нее одежду и повалил на кровать. Ее тело также преподнесло массу сюрпризов - на обеих грудях были татуировки. На правой - в виде солнца, на левой - острие пики. Она не особенно сопротивлялась моему рвению и тоже начала стаскивать с меня одеяния. Через несколько секунд перед моими глазами извивался ее позвоночник, мою левую руку пронзило копие, правую же обжигало пламя. То ли ислам действительно настолько способствует педерастии, что мужчины переносят свои забавы и на женщин, то ли есть еще какая-то причина, но, так или иначе, я во второй раз убедился, что арабские девушки в восторге от содомии. Однако она сильно испортила мне настроение тем, что непрестанно твердила слово хабиби, и делала это с таким видом, будто это наивысший признак хорошего тона в данной ситуации. В то же время надо признать, что, пожалуй, еще ни у кого я не встречал такой животной ненасытности.

Некоторое время мы молча пролежали на влажной простыне, потом я сказал, что если мы оба получили то, чего желали, то я не хотел бы, чтобы Зайнаб оставалась у меня до утра. И тут началось нечто неописуемое...

- Как ты можешь говорить мне такие вещи? - вскричала она, вскочив с кровати. - Я теперь твоя девушка, ты обязан жениться на мне!

Ну, ни хера себе?! Вы такое когда-нибудь слышали? Эта сучья пизденка получила порцию хорошенькой ебли, и требует, о, нет, даже не добавки, она требует... Моя девушка? Жениться?! Мне жениться?! Я думал, я попал на бесплатный сеанс в кинотеатр комедийных мелодрам. А может в пункт регистрации слабоумия?!

- Чего ты хочешь? Я не ослышался?

- Нет, не ослышался! - ее голая упругая грудь колыхалась от гнева. Обнаженная и обиженная.

- Да с какой собственно стати? Ты сама просила подождать тебя, потом неплохо провела со мной время, я ни к чему тебя не принуждал, разве нет?

- Ты хочешь разрушить мечту всей моей жизни?

- Какую мечту? О чем ты?

- Я прочитала в книгах о красивой любви, я хочу жить с состоятельным европейским мужчиной!

Нет, такого не бывает! Что это?! Начиталась дешевейших романов! Флоберовская Эмма! Она тупее, чем Надя, дожидающаяся меня в Москве! Кладезь буржуазно-мещанской морали, да еще с восточным соусом! Как можно было настолько загадить свой мозг подобной дрянью?! Неужели это дерьмо успело просочиться и сюда? Зараза с кораблей... Да, арабская литература, безусловно, в своей массе не блещет, но если попытаться разгрести завалы слащавого рифмоплетства... Она могла бы читать Джебрана, Идриса, Салиха в оригинале! Ибн Хаджжаджа! Хотя бы в честь тысячелетия со смерти поэта! Но нет... Он никому не нужен был и пятьсот лет назад, да и еще при жизни был растворен в пустоте, неужели кто-то будет чтить его память сегодня... Лучше заглатывать красиво завернутый в серебряную фольгу кал! Хотя, может быть, это и лучше, чем лживая французская почтительность к Вийону и Рембо...

- Предел твоих мечтаний - богатый европеец?! Ты пришла не по адресу! Пункт А - я не европейский мужчина! Я ненавижу Европу! Заруби это себе на носу! Пункт Б - я не богат! И никогда не буду! - кричал ей я на смеси арабского, английского и русского.

- Но я хочу любви! - завопила она, залившись вязкой слюной своих слез.

- Любви?! Да что ты знаешь о любви? Как ты себе ее представляешь? Улыбающейся куклой с бантом на голове, в кружевном розовом платье, с цветами и разноцветными воздушными шариками в руках? Или, может быть, карамельной конфетой, которой невозможно насладиться? Цветочком на залитой солнцем лужайке? Шоколадным купидончиком на вершине торта? Как можно было настолько накачаться этим тупизмом? Любовь - это все, что угодно, но только не этот замерзший труп покоя! Только не этот мертвый штиль! Любовь - это когда хочется плакать, когда хочется покончить с собой! Понимаешь, как я себе представляю это чувство? Нет? Сейчас я подарю тебе свое сердце! - я схватил нож и полоснул им себе по груди, сразу несколько аловатых ручейков заструились из образовавшейся раны.

Я был эмоционален и вряд ли убедителен, не уверен, поняла ли она хоть что-то, но, похоже я произвел на нее нужное впечатление и добился своего: она закричала, схватила свои манатки и вся в слезах выбежала за дверь.



Вернуться к списку публикаций


  

Документы  | Лица премии  | Публикации  | Издательская программа  |
Пресса о премии  | Новости  | Обратная связь  | Фонд "Поколение"  | Новый литературный журнал

© 2001-2003 Независимая литературная премия "Дебют"
Made in Articul.Ru
Rambler's Top100

В хорошем качестве hd видео

Онлайн видео бесплатно


Смотреть русское с разговорами видео

Online video HD

Видео скачать на телефон

Русские фильмы бесплатно

Full HD video online

Смотреть видео онлайн

Смотреть HD видео бесплатно

School смотреть онлайн